Усы, лапы и хвост- вот мои документы!
.
У дома были крылья. Ну… одно-то крыло у него точно имелось. Левое. Куда делось правое – да и было ли оно вообще - никто не знал. На вопрос будущего хозяина улыбка агента стала немного нервной и он неуверенно захлопал себя по карманам, словно надеялся обнаружить его завалившимся за подкладку. Крыла нигде не было.
- Ну и фиг с ним! – беззаботно отмахнулся будущий хозяин, легко сбежал по ступенькам крыльца на задний двор, радостно хлопнул себя по бедрам, оглядывая заросшую лужайку и бассейн с кучей прошлогодней серой листвы на дне, вдохнул глубоко – агент неловко переложил папку из левой руки в правую: неужели заорет? – и легко констатировал, – Идеально!
Вечером в пятницу дом огласился лаем двух хозяйских собак. Они тыкались влажными носами по углам и щекотно скребли когтями по полу. Хозяин раз прикрикнул на них для острастки, потом плюхнулся на диван в гостиной и задрых, свесив длинные ноги через подлокотник. Собаки угомонились только заполночь.
У дома были глаза. Откуда взялось это странное чувство гость понятия не имел, просто было ясно что дом пялится на него. В глазах-арках второго этажа отражались солнечные лучи и казалось - дом щурится и вот-вот заржет. Нахально и совсем не обидно.
Дом подтолкнул его в спину дверью – заходи, что ли! – и проводил взглядом внутрь.
Следующие полчаса гость провел в отчаянной борьбе за сохранность всех своих пуговиц на рубахе – его тянули за рукав, пихали между лопаток, разворачивали за воротник. Хозяин распахивал перед ним очередную дверь и радостно провозглашал:
– Сортир!
Гость только фыркал, а про себя удивлялся с чего вдруг ему показалось, что дом ржет – сейчас дом тепло лыбился ему солнечными лужами на полу.
Его подтолкнули в очередной проход:
- А это – твое!
Коридорчик левого крыла заливал золотистый свет уходящего дня. В воздухе плавали искорки пыли и резкий запах старой собачьей подстилки. Гость приподнял бровь. Хозяин охнул, засуетился, подхватил с пола замызганный половичок и неловко дернул его за спину.
- Ну, то есть, не это, конечно, - он зыркнул на лопоухого засранца сунувшего в коридорчик свой любопытный нос, - а комнаты. Если захочешь. На всякий случай. Тут, - он боднул головой на ближайшую дверь, - спальная, а там - он широко махнул половичком куда-то за себя, - ван...
Гость сложился пополам - глаза, казалось, уже резало от густого собачьего духа. Он отчаянно закашлялся, а где-то рядом ржал хозяин и заливисто лаял рыжий пес.
У дома были тайны.
Дом и сам не заметил, как обзавелся ими. Иногда, долгими осенними вечерами, когда молчать оказывалось уютнее, дом думал, что все изменилось в тот день, когда левое крыло перестало пустовать. Тайны зацепились за удлиняющиеся тени и прокрались внутрь.
Неуверенные и неловкие поначалу, они быстро смелели. Дом то и дело замечал их, усаживающимися за хозяйский стол, снующими по комнате гостя. Они прикидывались чашками кофе и забытыми сотовыми. Они прятались во взглядах и смехе, а когда уставали прятаться, лениво растягивались на диване и бездумно путали чужие пальцы в отросших каштановых волосах...
И тогда, однажды, дому приснился этот сон – два сильных крыла в унисон бьют о воздух. Его толчками подбрасывает выше и выше, и все горячее и горячее солнце. И дыхание все сбивчивей, и воздух плотнее, и на вдохе все взрывается белым.
---
Гость съехал под вечер в середине весны. Каприфоль на заднем дворе выгнала цвет, и какая-то птица в зарослях истошно орала, а у дома не осталось ничего – ни тайн, ни глаз, ни крыльев.
Дом с крыльями.
У дома были крылья. Ну… одно-то крыло у него точно имелось. Левое. Куда делось правое – да и было ли оно вообще - никто не знал. На вопрос будущего хозяина улыбка агента стала немного нервной и он неуверенно захлопал себя по карманам, словно надеялся обнаружить его завалившимся за подкладку. Крыла нигде не было.
- Ну и фиг с ним! – беззаботно отмахнулся будущий хозяин, легко сбежал по ступенькам крыльца на задний двор, радостно хлопнул себя по бедрам, оглядывая заросшую лужайку и бассейн с кучей прошлогодней серой листвы на дне, вдохнул глубоко – агент неловко переложил папку из левой руки в правую: неужели заорет? – и легко констатировал, – Идеально!
Вечером в пятницу дом огласился лаем двух хозяйских собак. Они тыкались влажными носами по углам и щекотно скребли когтями по полу. Хозяин раз прикрикнул на них для острастки, потом плюхнулся на диван в гостиной и задрых, свесив длинные ноги через подлокотник. Собаки угомонились только заполночь.
У дома были глаза. Откуда взялось это странное чувство гость понятия не имел, просто было ясно что дом пялится на него. В глазах-арках второго этажа отражались солнечные лучи и казалось - дом щурится и вот-вот заржет. Нахально и совсем не обидно.
Дом подтолкнул его в спину дверью – заходи, что ли! – и проводил взглядом внутрь.
Следующие полчаса гость провел в отчаянной борьбе за сохранность всех своих пуговиц на рубахе – его тянули за рукав, пихали между лопаток, разворачивали за воротник. Хозяин распахивал перед ним очередную дверь и радостно провозглашал:
– Сортир!
Гость только фыркал, а про себя удивлялся с чего вдруг ему показалось, что дом ржет – сейчас дом тепло лыбился ему солнечными лужами на полу.
Его подтолкнули в очередной проход:
- А это – твое!
Коридорчик левого крыла заливал золотистый свет уходящего дня. В воздухе плавали искорки пыли и резкий запах старой собачьей подстилки. Гость приподнял бровь. Хозяин охнул, засуетился, подхватил с пола замызганный половичок и неловко дернул его за спину.
- Ну, то есть, не это, конечно, - он зыркнул на лопоухого засранца сунувшего в коридорчик свой любопытный нос, - а комнаты. Если захочешь. На всякий случай. Тут, - он боднул головой на ближайшую дверь, - спальная, а там - он широко махнул половичком куда-то за себя, - ван...
Гость сложился пополам - глаза, казалось, уже резало от густого собачьего духа. Он отчаянно закашлялся, а где-то рядом ржал хозяин и заливисто лаял рыжий пес.
У дома были тайны.
Дом и сам не заметил, как обзавелся ими. Иногда, долгими осенними вечерами, когда молчать оказывалось уютнее, дом думал, что все изменилось в тот день, когда левое крыло перестало пустовать. Тайны зацепились за удлиняющиеся тени и прокрались внутрь.
Неуверенные и неловкие поначалу, они быстро смелели. Дом то и дело замечал их, усаживающимися за хозяйский стол, снующими по комнате гостя. Они прикидывались чашками кофе и забытыми сотовыми. Они прятались во взглядах и смехе, а когда уставали прятаться, лениво растягивались на диване и бездумно путали чужие пальцы в отросших каштановых волосах...
И тогда, однажды, дому приснился этот сон – два сильных крыла в унисон бьют о воздух. Его толчками подбрасывает выше и выше, и все горячее и горячее солнце. И дыхание все сбивчивей, и воздух плотнее, и на вдохе все взрывается белым.
---
Гость съехал под вечер в середине весны. Каприфоль на заднем дворе выгнала цвет, и какая-то птица в зарослях истошно орала, а у дома не осталось ничего – ни тайн, ни глаз, ни крыльев.
@темы: mine
-
-
18.12.2010 в 16:20я, правда теряюсь и не знаю, что говорить, но это абсолютно прекрасно...
спасибо
-
-
18.12.2010 в 16:22Неожиданно, пронзительно и очень здорово.
А от последнего абзаца аж грудь сдавило.
Sella, спасибо.
-
-
18.12.2010 в 16:27-
-
18.12.2010 в 16:28-
-
18.12.2010 в 16:41Ты мне мозг сносишь. Когда мыслей нет и живешь одним ощущением, теплым и горячим, разливающимся в грудной клетке по всему телу, до пульсирующих звезд в глазах с нарастающим ритмом танго внутри
-
-
18.12.2010 в 16:42-
-
18.12.2010 в 16:47-
-
18.12.2010 в 16:49очень здорово. спасибо
-
-
18.12.2010 в 18:06-
-
19.12.2010 в 14:19-
-
19.12.2010 в 22:48